Пётр повел свои галеры к устью Дона. К ним присоединились несколько десятков казачьих лодок. Но битвы в тот раз не случилось, так как из-за сильного ветра и сложного фарватера в море не удалось вывести большие суда.
Однако, во время разведки, были обнаружены вражеские грузовые корабли, которые разгружали привезенные в осажденный русскими Азов припасы. Тогда царь приказал устроить засаду и захватить их, что и было тут же реализовано. Казаки захватили часть из них и рванули за оставшимися, которые начали уверенно сваливать из опасного района. Догнали и взяли на абордаж еще одно судно, а один корабль турецкие моряки подожгли сами, да дёру дали. Сам Пётр в той операции не участвовал, однако весьма быстро появилась легенда о том, что лихой царь был там самолично и рубился с турками аки лев.
Чуть позже, дождавшись благоприятных погодных условий, Пётр смог вывести свои галеры в море и отправился к Азову. Крепость Азов в то время принадлежала туркам и русские держали её в осаде. Туда же прибыла и турецкая боевая эскадра, которая шла на выручку своим соотечественникам. Однако, увидев у крепости русские корабли и ожидавшие их береговые батареи, турки не стали вступать в бой, предпочтя убраться восвояси.
А с развитием русского флота одновременно развивалась не только корбельная артиллерия, навигация и прочие премудрости, но и традиция абордажного боя. Как впрочем и вообще военное дело. Так уже в 1714 году во время
сражения при Гангуте русские захватили корбали шведской эскадры. Пётр I, если верить ряду источников, тогда действительно сам вёл своих бойцов в драку.
Но если послушать тех, кто сочинил "доказательства", то получается, что либо царь захватил шведские корбали в одиночку, либо... Либо должен возникнуть вопрос - откуда это умение абордажа появилось
у других участников сражения? И если эти навыки должны свидетельствовать о подмене Петра, то эти же навыки у других бойцов должны свидетельствовать и о их подмене тоже. Разве нет?
- Проклятые иезуиты подменили всех русских матросов! И всех солдат! И всех офицеров! Вообще всех!
Таким образом, аргумент про абордажный бой звучит столько же нелепо, как и аргумент про портреты Петра,
написанные с разницей в 14 лет. Размышления продолжаются следующими словами:
Еще один важный факт: у Петра с детства была водобоязнь. Причем, настолько сильная, что он боялся близко подходить к реке и особенно даже переходить через небольшие мостики. Поэтому, его всегда водили стороной. По возвращению из Европы, водобоязнь «чудесным образом» исчезла.Очевидно, что высасывая из пальца "десять шокриующих доказательств", сочинитель не открывал ни единого источника на заданную тему. А коли уж не знаешь вопроса, то и соврать не грех, правда ведь?
История же на самом деле таковаБыло дело ехал как-то пятилетний Пётр со своей матушкой в экипаже. Экипаж начал преодолевать некий ручей, который в это время был весьма полноводен. Пётр в это время дремал. Карета накренилась и внутрь стала затекать вода. Мать от такой неприятности воскликнула что-то и царевич проснулся. Увидев воду в карете, услышав крик матери и шум воды, Пётр испугался. Да так, что даже с ним лихорадка случилась. Лихорадку эту быстро извели на нет, а вот боязнь воды тех пор осталась.